День войск радиационной, химической и биологической защиты – 13 ноября

13 ноября - День войск радиационной, химической и биологической защиты

День войск радиационной, химической и биологической защиты отмечается 13 ноября на основании Указа президента Российской Федерации от 31 мая 2006 года «Об установлении профессиональных праздников и памятных дней в Вооружённых Силах Российской Федерации как памятный день, призванный способствовать возрождению и развитию отечественных воинских традиций, повышению престижа военной службы и установленный в знак признания заслуг военных специалистов в решении задач обеспечения обороны и безопасности государства.

Химические войска — специальные войска, предназначенные для химического обеспечения боевых действий вооруженных сил. Современные войска РХБЗ состоят из подразделений и частей, выполняющих задачи по радиационной, химической и неспецифической биологической разведке, дезактивации, дегазации и дезинфекции вооружения, обмундирования, других материальных средств и местности. В них также входят подразделения, предназначенные для применения огнеметно-зажигательных средств и маскирующих дымов.

Войска РХБЗ решают задачи, связанные с защитой личного состава Вооруженных сил и населения от поражающих факторов ядерного, химического и биологического оружия, от различных факторов, экологически не совместимых с человеческим организмом. Вторая их задача — максимально снизить эффект воздействия неблагоприятных факторов на окружающую среду.

Использование ядовитых газов первоначально осуществлялось во вполне мирных целях - для борьбы с кровососущими паразитами. В Египте и Китае для этого окуривали жилые помещения. Китай первым усовершенствовал это хозяйственное изобретение. В текстах IV века до н. э. приводится пример использования ядовитых газов для борьбы с подкопами врага под стены крепости. Обороняющиеся нагнетали в подземные ходы с помощью мехов и терракотовых трубок дым от горящих семян горчицы и полыни. Ядовитые газы вызывали приступы удушья и даже смерть.

В античные времена также предпринимались попытки использовать ОВ в ходе боевых действий. Токсичные дымы использовались во времена Пелопонесской войны 431-404 г.г. до н. э. Спартанцы помещали смолу и серу в бревна, которые затем подкладывали под городские стены и поджигали.

Британский археолог Саймон Джеймс из университета города Лестер обнаружил, что войска Персидской империи применяли ядовитые газы при осаде древнеримского города Дура на востоке Сирии в III веке н.э. Его теория основана на изучении останков 20 римских солдат, обнаруженных у основания городской стены. Свою находку британский археолог представил на ежегодном собрании Американского Археологического института. Согласно теории Джеймса, для захвата города персы сделали подкоп под окружающую его крепостную стену. Римляне для контратаки на нападавших рыли свои собственные туннели. Когда они заходили в туннель, персы поджигали битум и кристаллы серы, в результате чего получался густой ядовитый газ. Через несколько секунд римляне теряли сознание, через несколько минут умирали. Тела погибших римлян персы складывали одно на другое, создавая, таким образом, защитную баррикаду, а затем поджигали туннель. «Результаты археологических раскопок в Дуре свидетельствуют, что персы были не менее искушены в искусстве осады, чем римляне, и применяли самые жестокие приемы», — говорит доктор Джеймс.

Собственно говоря, версий о приоритете в разработках ОВ великое множество, наверное, столько же, сколько и версий о пороховом приоритете.

Позднее, с появлением пороха, пытались использовать на поле боя бомбы, начиненные смесью из ядов, пороха и смолы. Выпущенные из катапульт, они взрывались от горящего фитиля (прообраза современного дистанционного взрывателя). Взрываясь, бомбы испускали клубы ядовитого дыма над вражескими войсками - ядовитые газы вызывали кровотечения из носоглотки при использовании мышьяка, раздражение на коже, волдыри.

В средневековом Китае была создана бомба из картона, начиненная серой и известью. Во время морского сражения в 1161 г. эти бомбы, падая в воду, взрывались с оглушительным грохотом, распространяя в воздухе ядовитый дым. Дым, образовавшийся от контакта воды с известью и серой, вызывал те же последствия, что и современный слезоточивый газ.

В качестве компонентов при создании смесей для снаряжения бомб использовали: горец крючковатый, кротоновое масло, стручки мыльного дерева (для образования дыма), сульфид и окись мышьяка, аконит, тунговое масло, шпанские мушки. «Греческий огонь», состоящий из соединений серы, выбрасываемый из труб во время морских сражений, был впервые описан Плутархом. Гипнотические средства описаны шотландским историком Букананом, вызывающие непрерывную диарею - греческими авторами, и целый диапазон препаратов, включая мышьяксодержащие соединения и слюну бешеных собак, был описан Леонардо да Винчи.

В начале XVI века жители Бразилии пытались бороться с конкистадорами, применяя против них ядовитый дым получаемый от сжигания красного перца. Этот метод впоследствии неоднократно применялся в ходе восстаний в Латинской Америке.

В средние века и позднее химические средства продолжали привлекать к себе внимание для решения военных задач. Так, в 1456 г. город Белград был защищен от турок с помощью воздействия на нападающих ядовитого облака. Это облако возникло при сгорании токсичного порошка, которым жители города обсыпали крыс, поджигали их и выпускали навстречу осаждавшим.

В 1855 г. во время Крымской кампании английским адмиралом лордом Дэндональдом была разработана идея борьбы с противником путем применения газовой атаки. В своем меморандуме от 7 августа 1855 г. Дэндональд предложил английскому правительству проект взятия Севастополя при помощи паров серы. Меморандум лорда Дэндональда, вместе с объяснительными записками, был передан английским правительством того времени комитету, в котором главную роль играл лорд Плейфар. Комитет, ознакомившись со всеми деталями проекта лорда Дэндональда, высказал мнение, что проект является вполне осуществимым, и обещанные им результаты, несомненно, могут быть достигнуты - но сами по себе эти результаты так ужасны, что ни один честный враг не должен воспользоваться таким способом. Поэтому комитет постановил, что проект не может быть принят, и записка лорда Дэндональда должна быть уничтожена. Но проект, предложенный Дэндональдом, был отвергнут совсем не потому, что «ни один честный враг не должен воспользоваться таким способом». Из переписки между лордом Пальмерстоном, главой английского правительства в момент войны с Россией, и лордом Панмюром следует, что успех способа, предложенного Дэндональдом, возбуждал сильнейшие сомнения, и лорд Пальмерстон вместе с лордом Панмюром боялись попасть в смешное положение в случае неудачи санкционируемого ими опыта. Если принять во внимание уровень солдат того времени, не подлежит сомнению, что неудача опыта выкурить русских из их укреплений с помощью серного дыма не только бы рассмешила и подняла дух русских солдат, но еще в большей мере дискредитировала бы английское командование в глазах союзных войск (французов, турок и сардинцев). Адмирал сэр Томас Кохран (десятый граф Сандерлендский) в 1855 году применил диоксид серы как боевое отравляющее вещество, что было с негодованием встречено Британским военным истеблишментом.

Негативное отношение к отравителям и недооценка этого типа оружия военными (а точнее, отсутствие потребности в новом, более смертоносном оружии) сдерживало использование химикатов в военных целях, до середины XIX века.

Случаи применения отравляющих веществ (ОВ) во время Первой Мировой войны являются первыми зафиксированными нарушениями Гаагской декларации 1899 и 1907 г.г. Декларации запрещали «употреблять снаряды, имеющие единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы». Франция согласилась с Гаагской декларацией 1899 г., также как и Германия, Италия, Россия и Япония. Стороны договорились о неприменении удушающих и ядовитых газов в военных целях. США отказались поддержать решение Гаагской конференции 1899 г. В 1907 г. Великобритания присоединилась к декларации и приняла ее обязательства. Инициатива в применении БОВ в широком масштабе, принадлежит Германии. Уже в сентябрьских боях 1914 г. на Марне и на реке Эн обе воюющие стороны ощущали большие затруднения в снабжении своих армий снарядами. С переходом в октябре-ноябре к позиционной войне не осталось никакой надежды, особенно для Германии, осилить укрытого окопами противника с помощью обыкновенных артиллерийских снарядов. В отличие от них ОВ обладают свойством поражения живого противника в местах, не доступных действию самых мощных снарядов. И Германия первой встала на путь применения БОВ, обладая наиболее развитой химической промышленностью.

Ссылаясь на точную формулировку декларации, Германия и Франция в 1914 г. применяли не смертельные «слезоточивые» газы, причем необходимо отметить, французская армия сделала это первой, применив в августе 1914 г. гранаты с ксилилбромидом.

Сразу после объявления войны Германия начала производить опыты (в физико-химическом институте и институте имени кайзера Вильгельма) с окисью какодила и с фосгеном в целях возможности использования их в военном отношении. В Берлине была открыта Военная газовая школа, в которой были сосредоточены многочисленные депо материалов. Там же помещалась особая инспекция. Кроме того, при военном министерстве была образована особая химическая инспекция А-10, специально занимавшаяся вопросами химической войны.

Конец 1914 г. положил начало исследовательской деятельности в Германии по изысканию БОВ, главным образом для артиллерийских боеприпасов. Это были первые попытки снаряжения снарядов БОВ. Первые опыты по применению БОВ в виде так называемого «снаряда N2» (105-мм шрапнель с заменой в ней пулевого снаряжения хлорсульфатом дианизидина) были произведены немцами в октябре 1914 г. 27 октября 3000 таких снарядов было применено на Западном фронте в атаке на Нев-Шапель. Хотя раздражающее действие снарядов оказалось невелико, но, по германским данным, их применение облегчило взятие Нев-Шапеля. В конце января 1915 г. немцы в районе Болимова использовали при обстреле русских позиций 15-см артиллерийские гранаты («Т» гранаты) с сильным бризантным действием и раздражающим химическим веществом (ксилилбромид). Результат оказался более чем скромным - вследствие низкой температуры и недостаточно массированного огня. В марте французы впервые применили химические 26-мм ружейные гранаты снаряженные этилбромацетоном, и подобные им ручные химические гранаты. И те, и другие без каких-либо заметных результатов.

В апреле того же года у Ньюпора во Фландрии немцы впервые испытали действие своих «Т» гранат, содержавших смесь бромистого бензила и ксилила, а также бромированные кетоны. Немецкая пропаганда заявила, что такие снаряды не более опасны, чем взрывчатые вещества (ВВ) на основе пикриновой кислоты. Пикриновая кислота - другое ее название мелинит - не была БОВ. Это было ВВ, при взрыве которого выделялись удушающие газы. Отмечались случаи гибели от удушья находившихся в укрытиях солдат после взрыва начиненного мелинитом снаряда. Но в это время в производстве таких снарядов наступил кризис и они были сняты с вооружения, а кроме того высшее командование сомневалось в возможности получения массового эффекта при изготовлении химических снарядов. Тогда профессор Фриц Хабер предложил применить ОВ в виде газового облака.

Фриц Хабер (Fritz Haber, 1868–1934) был удостоен в 1918 г. звания лауреата Нобелевской премии по химии за синтез в 1908 г. жидкого аммиака из азота и водорода на осмиевом катализаторе. Во время войны руководил химической службой немецких войск. После прихода нацистов к власти, оказался вынужден уйти в 1933 г. с поста директора берлинского Института физической химии и электрохимии (занял его в 1911 г.) и эмигрировать – сначала в Англию, а затем в Швейцарию. Умер в Базеле 29 января 1934.

Центром производства БОВ стал Леверкузен, где было произведено большое количество материалов, и куда в 1915 г. перевели из Берлина Военную химическую школу - она имела 1500 человек технического и командного персонала и несколько тысяч рабочих, занятых на производстве. В её лаборатории в Гюште работали безостановочно 300 химиков. Заказы на ОВ были распределены между различными заводами.

Первые попытки использования БОВ были проведены в таком незначительном масштабе и с таким незначительным эффектом, что никаких мер по линии противохимической защиты союзниками принято не было. 22 апреля 1915 г. Германия провела массированную хлорную атаку на Западном фронте в Бельгии у города Ипр, выпустив в 17 часов со своих позиций между пунктами Биксшуте и Лангемарк хлор из 5730 баллонов.

Первая в мире газобаллонная атака готовилась очень тщательно. Первоначально для нее выбрали участок фронта XV корпуса, который занимал позицию против юго-западной части Ипрского выступа. Закапывание газовых баллонов в секторе фронта XV корпуса было закончено в середине февраля. Сектор потом несколько увеличили в ширину, так что к 10 марта весь фронт XV корпуса был подготовлен для газовой атаки. Но сказалась зависимость нового оружия от метеоусловий. Время атаки постоянно откладывалось, так как не дули необходимые южный и юго-западный ветры. Из-за вынужденной задержки баллоны с хлором, хотя и закопанные, получили повреждения от случайных попаданиями артиллерийских снарядов

25 марта командующий 4-й армии решил перенести приготовления к газовой атаке на выступе Ипра, избрав новый сектор в расположении 46 рез. дивизии и XXVI рез. корпуса - Пелькаппеле-Штеенштрат. На 6-км участке фронте атаки были установлены газобаллонные батареи, по 20 баллонов в каждой, для наполнения которых потребовалось 180 т хлора. Всего подготовили 6000 баллонов, из которых половину составили реквизированные баллоны коммерческого образца. В дополнение к ним было приготовлено 24000 новых баллонов половинного объема. Установку баллонов закончили 11 апреля, но пришлось ждать благоприятного ветра.

Газовая атака продолжалась 5-8 минут. Из общего количества заготовленных баллонов с хлором было использовано 30%, что составило от 168 до 180 т хлора. Действия на флангах усилили огнем химических снарядов. Результатом сражения у Ипра, начавшегося газобаллонной атакой 22 апреля и продолжавшегося до середины мая, стало последовательное очищение союзниками значительной части территории Ипрского выступа. Союзники понесли значительные потери - 15 тысяч солдат получили поражения, из них 5 тысяч погибли.

«Таймс» 30 апреля 1915 года опубликовал статью: «Полная история событий: Новое немецкое оружие». Вот как описывали это событие очевидцы: «Лица, руки людей были, глянцевого серо-черного цвета, рты открыты, глаза покрыты свинцовой глазурью, все вокруг металось, кружилось, борясь за жизнь. Зрелище было пугающим, все эти ужасные почерневшие лица, стенавшие и молящие о помощи… Воздействие газа заключается в заполнении легких водянистой слизистой жидкостью, которая постепенно заполняет все легкие, из-за этого происходит удушение, вследствие, чего люди умирали в течение 1 или 2 дней». Немецкая пропаганда так отвечала своим оппонентам: «Эти снаряды не более опасны, чем ядовитые вещества, применявшихся во время английских волнений (имелись в виду Луддитские взрывы, использовавшие взрывчатые вещества на основе пикриновой кислоты)». Те, кому «посчастливилось» выжить, из бравых солдат, которых с победой ждали дома, превратились в слепых калек с сожженными легкими.

Но только такими тактическими достижениями успех немцев и ограничился. Это объясняется неуверенностью командования в результате воздействия химического оружия, не подкрепившего наступление сколько-нибудь значительными резервами. Первый эшелон немецкой пехоты, осторожно, на значительном отдалении, продвигавшийся за облаком хлора, опоздал для развития успеха, позволив тем самым англичанам резервами закрыть образовавшуюся брешь.

Кроме вышеназванной причины, свою сдерживающую роль сыграло как отсутствие надежных защитных средств, так и химической подготовки армии вообще и специально подготовленных кадров в частности. Химическая война невозможна без защитных средств у своих войск. Однако в начале 1915 г. немецкая армия имела примитивную защиту от газов в виде подушечек из очесов, пропитанных гипосульфитным раствором. Пленные, захваченные англичанами в течение нескольких следующих после газовой атаки дней, подтверждали, что они не имели ни масок, ни каких бы то ни было других защитных приспособлений, и что газ причинял острую боль их глазам. Они утверждали также, что войска боялись продвигаться из опасения пострадать от плохого действия противогазов.

Эта газовая атака стала полной неожиданностью для войск союзников, но уже 25 сентября 1915 г. Британские войска провели свою пробную хлорную атаку. В дальнейшем в газобаллонных атаках применялись как хлор, так и смеси хлора с фосгеном. Смеси содержали обычно 25% фосгена, но иногда в летнее время доля фосгена достигала 75%.

Впервые смесь фосгена с хлором была применена 31 мая 1915 г. у Воли Шидловской под Болимовом (Польша) против русских войск. Туда перебросили 4 газовых батальона, сведенные после Ипра в 2 полка. Объектом для газовой атаки были выбраны части 2-й русской армии, которая своей упорной обороной преградила в декабре 1914 г. путь на Варшаву 9-й армии генерала Макензена. В период 17 - 21 мая немцы установили в передовых окопах на протяжении 12 км газовые батареи, состоявшие, каждая, из 10-12 наполненных сжиженным хлором баллонов - всего 12 тысяч баллонов (высота баллона 1 м, диаметр 15 см). На 240-метровый участок фронта приходилось до 10 таких батарей. Однако после окончания развертывания газовых батарей немцы были вынуждены в течение 10 суток выжидать благоприятных метеорологических условий. Это время было потрачено на разъяснение солдатам предстоящей операции - им внушалось, что огонь русских будет полностью парализован газами и что сам по себе газ не смертелен, а только лишь вызывает временную потерю сознания. Пропаганда среди солдат нового «чудо-оружия» успеха не имела. Причиной было то, что многие не верили этому и даже отрицательно относились к самому факту применения газов.

В русской армии имелись полученные от перебежчиков сведения о подготовки газовой атаки, но они остались без внимания и не были доведены до войск. Между тем, командование VI Сибирского корпуса и 55 пехотной дивизии, оборонявших подвергнувшийся газобаллонной атаке участок фронта, знало о результатах атаки у Ипра и даже заказало противогазы в Москве. По иронии судьбы противогаз были доставлены 31 мая вечером, уже после атаки.

В тот день, в 3 часа 20 минут, после короткой артподготовки немцы выпустили 264 т смеси фосгена с хлором. Приняв облако газа за маскировку атаки, русские войска усилили передовые окопы, и подтянули резервы. Полная неожиданность и неподготовленность со стороны русских войск привели к тому, что солдаты проявили больше удивления и любопытства к появлению облака газа, нежели тревоги. Вскоре окопы, представлявшие здесь лабиринт сплошных линий, оказались заполненными мертвыми и умирающими. Потери от газобаллонной атаки составили 9146 человек, из них 1183 умерших от газов.

Не смотря на это, результат атаки оказался весьма скромным. Проведя огромную подготовительную работу (установка баллонов на участке фронта длиной в 12 км), германское командование добилось только тактического успеха, который заключался в нанесении русским войскам потерь - 75% в 1-й оборонительной полосе. Также как и под Ипром, немцы не обеспечили развития атаки до размеров прорыва оперативного масштаба сосредоточением мощных резервов. Наступление было остановлено упорным сопротивлением русских войск, успевших закрыть начавший образовываться прорыв. По-видимому, немецкая армия все еще продолжала производить опыты в области организации газобаллонных атак.

25 сентября последовала немецкая газобаллонная атака в районе Икскюля на реке Двине, а 24 сентября такая же атака к югу от станции Барановичи. В декабре русские войска подверглись газобаллонной атаке на Северном фронте в районе Риги. Всего с апреля 1915 г. по ноябрь 1918 г. немецкими войсками было произведено более 50 газобаллонных атак, англичанами - 150, французами - 20. С 1917 г. воюющими странами стали применяться газомёты (прообраз миномётов).

Впервые они были применены англичанами в 1917 г. Газомет состоял из стальной трубы, наглухо закрытой с казенной части, и стальной плиты (поддона), используемой в качестве основания. Газомет зарывался в землю почти по самое дуло, при этом ось канала его составляла угол 45 градусов с горизонтом. Заряжались газометы обычными газовыми баллонами, имевшими головные взрыватели. Вес баллона составлял около 60 кг. В баллоне содержалось от 9 до 28 кг ОВ, в основном удушающего действия - фосген, жидкий дифосген и хлорпикрин. Выстрел производился с помощью электрозапала. Газометы объединялись электрическими проводами в батареи по 100 штук. Залп всей батареи производился одновременно. Наиболее эффективным считалось применение от 1000 до 2000 газометов.

Первые английские газометы имели дальность стрельбы 1-2 км. На вооружение немецкой армии поступили 180-мм газометы и 160-мм нарезные газометы с дальностью стрельбы до 1.6 и 3 км соответственно. Немецкие газомёты стали причиной «Чуда у Капоретто». Массированное применение газометов группой Крауса, наступающей в долине реки Изонцо, привело к быстрому прорыву итальянского фронта. Группа Крауса состояла из отборных австро-венгерских дивизий, подготовленных для войны в горах. Так как им приходилось действовать на высокогорной местности, командование выделило для поддержки дивизий относительно меньше артиллерии, чем остальным группам. Зато они располагали 1000 газометов, с которыми итальянцы не были знакомы.

Эффект внезапности в значительной степени усугублялся также применением ОВ, которыми до тех пор очень редко пользовались на австрийском фронте. В котловине Плеццо химическое нападение имело молниеносный эффект: только в одном из оврагов, к юго-западу от местечка Плеццо, насчитали около 600 трупов без противогазов.

В период с декабря 1917 г. по май 1918 г. немецкие войска произвели 16 атак на англичан с использование газометов. Однако их результат, из-за развития средств противохимической защиты, оказался уже не столь значительным.

Сочетание действия газометов с артиллерийским огнем повышало эффективность газовых атак. Первоначально применение ОВ артиллерией было малорезультативным. Большие трудности представляло снаряжение артиллерийских снарядов ОВ. Долгое время не удавалось добиться равномерного заполнения боеприпасов, что влияло на их баллистику и точность стрельбы. Доля от массы ОВ в баллонах составляла 50%, а в снарядах - лишь 10%. Усовершенствование орудий и химических боеприпасов уже к 1916 г. позволило повысить дальность и точность артиллерийского огня. С середины 1916 г. воюющие стороны начали широко применять ОВ артиллерийскими средствами. Это позволило резко сократить сроки подготовки химического нападения, сделало его менее зависимым от метеорологических условий и дало возможность применять ОВ в любых агрегатных состояниях: в виде газов, жидкостей, твердых веществ. Кроме того, появилась возможность поражать тылы противника. Так, уже 22 июня 1916 г. под Верденом за 7 часов непрерывного обстрела немецкая артиллерия выпустила 125 тыс. снарядов со 100 тыс. л удушающих ОВ.

15 мая 1916 г. французы во время артиллерийского обстрела применили смесь фосгена с четыреххлористым оловом и треххлористым мышьяком, а 1 июля - смесь синильной кислоты с треххлористым мышьяком.

10 июля 1917 г. немцами на Западном фронте был впервые применён дифенилхлорарсин, вызывающий сильный кашель даже через противогаз, в те годы имевший плохой противодымный фильтр. Подвергнувшийся воздействию нового ОВ оказывался вынужденным сбрасывать противогаз. Поэтому в дальнейшем для поражения живой силы противника дифенилхлорарсин стали применять вместе с удушающим ОВ - фосгеном или дифосгеном. В снаряды помещали, например, раствор дифенилхлорарсина в смеси фосгена с дифосгеном (в соотношении 10:60:30).

Новый этап применения химического оружия начался с применения стойкого ОВ кожно-нарывного действия B,B'- дихлордиэтилсульфида (здесь «В» - греческая буква бета), впервые опробованного немецкими войсками под бельгийским городом Ипр. 12 июля 1917 г. в течение 4 часов по позициям союзников было выпущено 60 тысяч снарядов, содержащих 125 тонн В,В'- дихлордиэтилсульфида. Поражения различной степени получили 2490 человек. Наступление англо-французских войск на этом участке фронта было сорвано и смогло возобновиться лишь спустя три недели.

В течение Первой мировой войны химические вещества применялись в огромных количествах: всего отравляющих веществ 125 тысяч тонн, из них 12 тысяч тонн иприта, которым было поражено около 400 тысяч человек. А всего за годы первой мировой было произведено 180 тыс. тонн различных отравляющих веществ. Общие потери от химического оружия оцениваются в 1,3 млн. человек (по другим данным 800тыс.), из них до 100 тысяч со смертельным исходом.

После Первой Мировой и вплоть до Второй Мировой войны общественное мнение в Европе было настроено против применения химического оружия, но среди промышленников Европы, которые обеспечивали обороноспособность своих стран, превалировало мнение, что химическое вооружение должно быть непременным атрибутом ведения войны.

Усилиями Лиги Наций в это же время был проведен ряд конференций и митингов, пропагандирующих запрещение применения ОВ в военных целях и рассказывающих о последствиях этого. Международный Комитет Красного Креста поддерживал проходившие в 1920-х г.г. конференции, осуждавшие применение химических средств ведения войны.

В 1921 г. была созвана Вашингтонская конференция по ограничению вооружений, на котором химическое вооружение стало предметом обсуждения специально созданного подкомитета. Подкомитет располагал информацией о применении химического оружия во время Первой Мировой войны и намеревался предложить запрещение использование химического вооружения. Он постановил: «не может быть допущено использование химического оружия против противника на земле и на воде».

Договор был ратифицирован большинством стран, в том числе США и Великобританией. В Женеве 17 июня 1925 г. был подписан «Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств». Этот документ в дальнейшем ратифицировало более 100 государств.

Однако в это же время США приступили к расширению Эджвудского арсенала. В Великобритании многие воспринимали возможность использования химического оружия как свершившийся факт, боясь оказаться в невыгодной ситуации, подобной той, которая сложилась в 1915 г. Следствием этого стали дальнейшие работы над химическим оружием, с использованием пропаганды применения ОВ. К старым, опробованным еще в Первую Мировую войну, средствам применения ОВ добавились новые - выливные авиационные приборы (ВАП), химические авиационные бомбы (АБ) и боевых химических машин (БХМ) на базе грузовых машин и танков.

До 6 августа 1945 г. боевые отравляющие вещества (БОВ) были самым смертоносным видом оружия на Земле. Ни у кого не вызывало сомнения, что БОВ, наравне с авиацией и танками, станут основным средством ведения войн в будущем. Во многих странах готовились к химической войне - строили газоубежища, с населением проводилась разъяснительная работа, как следует вести себя при газовой атаке. В арсеналах накапливались запасы отравляющих веществ (ОВ), наращивали мощности по производству уже известных образов химического оружия и активно вели работы по созданию новых, более смертоносных «ядов».

ВАП предназначались для поражения живой силы, заражения местности и объектов на ней аэрозолями или капельно-жидкими ОВ. С их помощью производилось быстрое создание аэрозолей, капель и паров ОВ на большой площади, что позволяло достигнуть массированного и внезапного применения ОВ. Для снаряжения ВАП использовались различные рецептуры на основе иприта, такие как смесь иприта с люизитом, вязкий иприт, а также дифосген и синильная кислота. Достоинством ВАП была дешевизна их применения, так как применялась только ОВ без дополнительных затрат на оболочку и снаряжение. Заправка ВАП производилась непосредственно перед вылетом самолета. Недостатком использования ВАП было крепление только на наружной подвеске самолета, и необходимость возвращаться с ними после выполнение задания, что снижали маневренность и скорость самолета, увеличивая вероятность его поражения

Имелось несколько типов химических АБ. К первому типу относились боеприпасы, снаряжаемые раздражающими ОВ (ирритантами). Осколочно-химические АБ снаряжались обычным ВВ с добавлением адамсита. Курящиеся АБ, схожие по своему действию с дымовыми шашками, снаряжались смесью пороха с адамситом или хлорацетофеноном. Использование ирритантов вынуждало живую силу противника пользоваться средствами защиты, а при благоприятных условиях позволяло временно вывести ее из строя.

К другому типу относились АБ калибра от 25 до 500 кг, снаряжаемые стойкими и нестойкими рецептурами ОВ - ипритом (зимний иприт, смесь иприта с люизитом), фосгеном, дифосгеном, синильной кислотой. Для подрыва использовались как обычный контактный взрыватель, так и дистанционная трубка, обеспечивающая подрыв боеприпаса на заданной высоте.

При снаряжении АБ ипритом подрыв на заданной высоте обеспечивал рассеивание капель ОВ на площади 2-3 гектаров. Разрыв АБ с дифосгеном и синильной кислотой создавал облако паров ОВ, распространявшееся по ветру и создававшее зону смертельной концентрации глубиной 100-200 м. Особенно результативным было применение таких АБ против противника, находящегося в окопах, блиндажах и бронетехнике с открытками люками, так как это усиливало действие ОВ.

БХМ предназначались для заражения местности стойкими ОВ, дегазации местности жидким дегазатором и постановки дымовой завесы. Резервуары с ОВ емкостью от 300 до 800 л устанавливались на танки или грузовые автомобили, что позволяло при использовании БХМ на основе танка создавать полосу заражения шириной до 25 м.

Химическое оружие в больших количествах применялось в «локальных конфликтах» 1920-1930-х г.г.: Испанией в Марокко в 1925 г., Италией в Эфиопии (Абиссинии) в 1935-1936 г.г., японскими войсками против китайских солдат и мирных жителей с 1937 по 1943 г. В Квантунской армии «Маньчжурский отряд 100» помимо создания бактериологического оружия вел работы по исследованию и производству химических ОВ (6-е отделение «отряда»). Печально известный «отряд 731» проводил совместные опыты с химическим «отрядом 531», используя в качестве живых индикаторов степени заражения местности ОВ людей.

В 1937 г. - 12 августа в боях за город Нанькоу и 22 августа в боях за железную дорогу Пекин-Суйюань японская армия применила снаряды, начиненные ОВ. Японцы и в дальнейшем широко использовали ОВ на территории Китая и Маньчжурии. Потери китайских войск от ОВ составляли 10% от общего количества.

Италия применяла химическое оружие в Эфиопии, где почти все боевые действия итальянских частей поддерживались химическим нападением с помощью авиации и артиллерии. Иприт с большой эффективностью использовался итальянцами, несмотря на то, что они присоединились к Женевскому протоколу в 1925 г. В Эфиопию было направлено 415 т ОВ кожно-нарывного действия и 263 т удушающих веществ. Кроме химических АБ использовались ВАП. После покорения Абиссинии итальянские оккупационные силы были неоднократно вынуждены проводить карательные акции против партизанских отрядов и поддерживающего их населения. При этих репрессиях в ход пускались ОВ.

В Германии сразу после прихода к власти фашистов по распоряжению Гитлера возобновились работы в области военной химии. Начиная с 1934 г., в соответствии с планом верховного командования сухопутных войск эти работы приобрели целенаправленный наступательный характер, отвечающий агрессивной политике гитлеровского руководства. Прежде всего на вновь созданных или модернизированных предприятиях началось производство известных ОВ, показавших наибольшую боевую эффективность в годы Первой мировой войны, из расчета создания их запаса на 5 месяцев химической войны. Велись интенсивные работы по поиску новых ОВ среди самых различных классов химических соединений. Эти работы в области ОВ кожно-нарывного действия ознаменовались получением в 1935 - 1936 г.г. «азотистых ипритов» (N-Lost) и «кислородного иприта» (O-Lost).

В главной научно-исследовательской лаборатории концерна «И.Г. Фарбениндустри» в Леверкузене была выявлена высокая токсичность некоторых фтор- и фосфорсодержащих соединений, ряд из которых был впоследствии принят на вооружение немецкой армии. В 1936 г. был синтезирован табун, который с мая 1943 г. начал производиться в промышленном масштабе. В 1939 г. получен более токсичный по сравнению с табуном зарин, а в конце 1944 г. - зоман. Эти вещества ознаменовали собой появление у армии фашистской Германии нового класса ОВ нервно-паралитического действия - химического оружия второго поколения, во много раз превосходящих по своей токсичности ОВ времен Первой мировой войны.

В 1940 г. в городе Обербайерне (Бавария) был пущен крупный завод, принадлежавший «И.Г. Фарбен», по производству иприта и ипритных соединений, мощностью 40 тыс. т. Всего в предвоенные и первые военные годы в Германии было построено около 20 новых технологических установок по производству ОВ, годовая мощность которых превышала 100 тыс. т.

Вермахт к началу войны с Советским Союзом имел 4 полка химических минометов, 7 отдельных батальонов химических минометов, 5 дегазационных отрядов и 3 дорожно-дегазационных отряда (вооруженных реактивными метательными установками Shweres Wurfgeraet 40 (Holz)) и 4 штаба химических полков особого назначения. Батальон шестиствольные минометы 15cm Nebelwerfer 41 из 18 установок мог за 10 секунд выпустить 108 мин, содержащих 10 кг ОВ. Начальник генерального штаба сухопутных войск немецко-фашистской армии генерал-полковник Гальдер писал: «К 1 июня 1941 года мы будем иметь 2 млн. химических снарядов для легких полевых гаубиц и 500 тыс. снарядов для тяжелых полевых гаубиц... Со складов химических боеприпасов может быть отгружено: до 1 июня по шесть эшелонов химических боеприпасов, после 1 июня по десяти эшелонов в день. Для ускорения подвоза в тылу каждой группы армий будет поставлено на запасные пути по три эшелона с химическими боеприпасами». Причины того, почему Германия в годы Второй мировой войны не применила химическое оружие, остаются до сих пор не ясными.

Если против войск антигитлеровской коалиции ОВ не применялись, то практика его применения против мирного населения на оккупированных территориях получила широкое распространение. Основным местом использования ОВ стали газовые камеры лагерей смерти. Перед нацистами при разработке средств уничтожении политзаключенных и всех, отнесенных к «неполноценным расам», стояла задача оптимизации соотношении параметров «стоимость-эффективность».

И здесь как нельзя к стати подошел изобретенный лейтенантом СС Куртом Герштейном газ «Циклон Б». Первоначально газ предназначался для дезинфекции бараков. Но затем в средстве для истребления бельевых вшей увидели дешевый и эффективный способ убийства.

«Циклон Б» представлял из себя кристаллы сине-фиолетового цвета, содержащие синильную кислоту (т.н. «кристаллическая синильная кислота»). Эти кристаллы начинают кипеть и превращаются в газ (синильная кислота, она же «цианистоводородная кислота») при комнатной температуре. Вдыхание имевших запах горького миндаля паров в количестве 60 миллиграммов вызывало мучительную смерть. Производством газа занимались две немецкие фирмы, получившие патент на производство газа.

Отдельные работы по получению табуна, зарина, зомана проводились в США и Великобритании, но прорыв в их производстве мог произойти не ранее 1945 г. За годы Второй Мировой в США на 17 установках было произведено 135 тыс. тонн ОВ, на иприт приходилась половина всего объема. Ипритом было снаряжено около 5 млн. снарядов и 1 млн. АБ. Первоначально иприт предполагалось использовать против вражеских десантов на морском побережье. В период наметившегося перелома в ходе войны в пользу союзников создались серьезные опасения, что Германия решится на применение химического оружия. Это явилось основанием для решения американского военного командования о поставке ипритных боеприпасов в распоряжение войск на Европейском континенте. Планом предусматривалось создание запасов химического вооружения для сухопутных войск на 4 мес. боевых действий и для ВВС - на 8 мес. Транспортирование морем не обошлось без происшествий. Так, 2 декабря 1943 г. немецкая авиация подвергла бомбардировке суда, находившиеся в итальянском порту Бари в Адриатическом море. Среди них оказался и американский транспорт «Джон Харвей» с грузом химических бомб, снаряженных ипритом. После повреждения транспорта часть ОВ смешалась с разлившимся маслом, и иприт распространился по поверхности гавани.

Во время Второй Мировой войны в США осуществлялись также широкие военно-биологические исследования. Для этих исследований предназначался открытый в 1943 г. в штате Мэриленд биологический центр Кемп-Детрик (позже он получил название Форт-Детрик). Там, в частности, началось изучение бактериальных токсинов, в том числе ботулинических. В последние месяцы войны в Эджвуде и армейской лаборатории Форт-Рукер (штат Алабама) развернулись поиски и испытания природных и синтетических веществ, воздействующих на центральную нервную систему и вызывающих у человека в ничтожных дозах психические или физические расстройства.

Первые испытания химического оружия в России были проведены в конце 50-х г.г. XIX века на Волковом поле. Снаряды, начиненные цианистым какодилом, были подорваны в открытых срубах где находились 12 кошек. Все кошки остались живы. Отчет генерал-адъютанта Баранцева, в котором делались неправильные выводы о низкой эффективности ОВ, привел к плачевному результату. Работы по испытанию снарядов, начиненных ОВ, были прекращены и возобновились только в 1915 г.

В русской армии верховное командование относилось к использованию ОВ отрицательно. Однако под впечатлением газовой атаки, произведенной немцами в районе Ипра, а также в мае на Восточном фронте, оно было вынуждено изменить свои взгляды. 3 августа 1915 г. появился приказ об образовании при Главном Артиллерийском Управлении (ГАУ) специальной комиссии «по заготовлению удушающих средств». В результате работы комиссии ГАУ в России в первую очередь с августа 1915г. было налажено производство жидкого хлора, который до войны привозился из-за границы. В октябре того же года началось производство фосгена. С октября 1915 г. в России начали формироваться особые химические команды для выполнения газобаллонных атак.

В апреле 1916 г. при ГАУ был образован Химический комитет, в состав которого вошла и комиссия по «заготовлению удушающих средств». Благодаря энергичным действиям Химического комитета в России была создана обширная сеть химических заводов (около 200), в том числе ряд заводов для изготовления ОВ.

Первую газобаллонную атаку русские войска произвели 6 сентября 1916 г. в 3 часа 30 мин. в районе Сморгони. На участке фронта протяженностью 1100 м установили 1700 малых и 500 больших баллонов. Количество ОВ было рассчитано на 40-минутную атаку. Всего выпустили 13 т хлора из 977 малых и 65 больших баллонов. Частичному воздействию паров хлора из-за изменения направления ветра подверглись и русские позиции. Кроме того, несколько баллонов оказались разбиты ответным артиллерийским огнем.

25 октября к северу от Барановичей в районе Скробова была произведена еще одна газобаллонная атака со стороны русских войск. Допущенные при подготовке атаки повреждения баллонов и шлангов, привели к значительным потерям - только умершими насчитывалось 115 человек. Все отравленные были без масок. К концу 1916 г. выявилась тенденция к переносу центра тяжести химической борьбы с газобаллонных атак на химические снаряды.

Россия стала на путь применения в артиллерии химических снарядов, изготовляя 76-мм химические гранаты двух типов: удушающих, снаряженных смесью хлорпикрина с хлористым сульфурилом, и общетоксического действия - фосгеном с хлорным оловом (или венсинитом, состоящим из синильной кислоты, хлороформа, хлорного мышьяка и олова). Действие последних вызывало поражение организма и в тяжелых случаях приводило к смерти.

К осени 1916 г. требования армии на химические 76-мм снаряды удовлетворялись полностью: армия получала ежемесячно 15000 снарядов, (соотношение ядовитых и удушающих снарядов было 1:4). Снабжение русской армии химическими снарядами крупного калибра затруднялось недостатком корпусов снарядов, которые полностью предназначались для снаряжения ВВ. Русская артиллерия стала получать химические мины для минометов весною 1917 г. Что же касается газометов, с успехом применявшихся как новое средство химического нападения на французском и итальянском фронтах с начала 1917 г., то Россия, вышедшая в том же году из войны, газометов не имела. В минометной артиллерийской школе, сформированной в сентябре 1917 г., только предполагалось начать опыты по применению газометов.

Русская артиллерия не была настолько богата химическими снарядами, чтобы применять массовую стрельбу, как это было у союзников и противников России. Она применяла 76-мм химические гранаты почти исключительно в обстановке позиционной войны, как вспомогательное средство наряду со стрельбой обыкновенными снарядами. Кроме обстрела неприятельских окопов непосредственно перед атакой, стрельба химическими снарядами применялась с особым успехом для временного прекращения огня неприятельских батарей, траншейных орудий и пулеметов, для содействия своей газобаллонной атаке - путем обстрела тех целей, которые не захватывались газовой волной. Снаряды, начиненные ОВ применялись против скопившихся в лесу или в другом укрытом месте войск противника, его наблюдательных и командных пунктов, крытых ходов сообщения.

В конце 1916 г. ГАУ выслало в действующую армию 9,500 ручных стеклянных гранат с удушающими жидкостями для боевого испытания, а весною 1917 г. - 100,000 ручных химических гранат. Те и другие ручные гранаты бросались на 20 - 30 м и были полезны при обороне и, особенно, при отступлении, чтобы препятствовать преследованию противника. Во время Брусиловского прорыва мая-июня 1916 г. в качестве трофеев русской армии достались некоторые фронтовые запасы немецких ОВ - снаряды и емкости с ипритом и фосгеном. Но какой-либо концепции применения ОВ у российских военных в то время не было.

Первым учреждением Красной Армии, занимавшимся вопросами противохимической защиты, был Особый химический отдел (9 отдел) Главного артиллерийского управления рабоче-крестьянской Красной Армии. Он был образован летом 1918 года и занимался вопросами учета и хранения военно-химического имущества, оставшегося от старой русской армии. Официальной датой образования войск радиационной, химической и биологической защиты (РХБЗ) считается 13 ноября 1918 года, когда приказом Революционного Военного Совета республики № 220 были образованы первые органы и подразделения химической защиты в действующей армии. В августе 1992 года химические войска получили свое современное название.

К концу 1920-х годов химические подразделения имелись во всех стрелковых и кавалерийских дивизиях и бригадах. 1923 г. в штаты стрелковых полков введены противогазовые команды. В октябре 1920 года было введено в действие Положение об организации военно-химического дела в Красной Армии, согласно которому в её составе после гражданской войны оставалась фактически только одна учебная часть химических войск - Высшая военно-химическая школа. Школа находилась в ведении инспектора артиллерии Полевого Штаба Красной Армии и состоявшего при нем заведующего химической обороной республики, которые руководили всей химической службой Красной Армии. Согласно Положению руководство химической службой в объединениях, соединениях и частях возлагалось на соответствующих заведующих химической обороной - замхимфронта, замхимарма, замхимдива, замхимполка, замхимартдива. Они должны были в соответствующих масштабах организовывать противохимическую защиту войск: организовывать и контролировать противогазовую подготовку и проведение опытных окуриваний, снабжение противогазами и их хранение.

В 1921 году была создана Отдельная учебная химическая рота - командир роты А. А. Гольников (впоследствии начальник химических войск округа). Рота предназначалась для обучения войск знанию боевых свойств и способов применения удушающих средств вероятного противника, а также вопросам противогазовой обороны путем проведения учебно-показательных газовых атак и систематического окуривания (камерного и полевого). Кроме того, рота должна была готовить младших инструкторов по военно-химическому делу для войск. Для обучения войск рота должна была выделять в распоряжение заведующих химической обороной соответствующих округов учебные отряды. В самой роте для этой цели имелись учебная газовая камера и учебный полигон. В 1923 году, учитывая данные, поступавшие о развитии военно-химического дела в Европе и Америке, Реввоенсовет Республики принимают ряд мер по повышению готовности Красной Армии и всей страны к противохимической защите. К таким мероприятиям, проведенным уже в 1923 году, следует отнести введение в штаты стрелковых полков территориальных дивизий противогазовых команд, а также издание Главным артиллерийским управлением (ГАУ) «Сведений по военно-химическому делу», которые явились первым официальным документом по вопросам военно-химического дела в Красной Армии. В них особо подчеркивалось необходимость ознакомления всего личного состава армии с современным состоянием военно-химического дела, указывалась необходимость прочного усвоения вопросов противохимической защиты, так как «не исключается возможность применения средств химического нападения в будущих войнах всеми родами войск вероятного противника». В этом же году в ведение ГАУ была передана Учебно-опытная огнеметная рота. 1924—1925 гг., в ходе военной реформы, заложены основы современных войск и служб, сделан важный шаг к созданию централизованного руководства ими, положено начало плановой военно-химической подготовке в частях.

В апреле 1925 года на базе Отдельной учебной химической и Учебно-опытной рот был создан 1-й отдельный учебный химический батальон (командир батальона - И. И. Савицкий). Батальон предназначался для подготовки младших специалистов химической службы. Высшая военно-химическая школа была преобразована в Химические курсы усовершенствования командного состава Красной Армии. Первым их начальником был Я. Л. Авиновицкий. В конце 1925 года были созданы центральные органы по руководству химическими войсками. В штабе РККА в составе инспектората, который осуществлял руководство и организацию боевой подготовки войск, была организована инспекция химической подготовки. Инспектором химической подготовки РККА был назначен В. Н. Баташов, его помощниками - А. Ф. Яковлев и А. А. Мальшинский. Одновременно инспекции химической подготовки создавались в военных округах. На них возлагались руководство и контроль состояния химической подготовки в войсках округов.

В штаты стрелковых и кавалерийских дивизий и полков, отдельных танковых и инженерных батальонов, частей связи и авиаэскадрилий вводились должности начальника химической службы (НХС). Кроме того, в стрелковых и кавалерийских полках создавались полковые взводы противохимической обороны.

В 1925 году открывается специальное военно-химическое отделение при Военно-технической академии РККА, которое готовило инженеров-химиков по противохимической защите и дегазации.

В интересах объединения руководства снабжением военно-химическим имуществом и научно-исследовательской работой в области изыскания новых средств защиты 15 августа 1925 года было создано Военно-химическое управление (ВОХИМУ) при начальнике снабжения РККА. Первым начальником Военно-химического управления был Я. М. Фишман. Его заместителем - Я. Я. Жигур.

В 1926 году в военных округах взамен должностей инспекторов химической подготовки были введены должности начальников химической службы округа, которые осуществляли руководство химической службой и химическими войсками округа. В это время в Военно-химическом управлении были развернуты Центральная военно-химическая лаборатория и военно-химический склад первого разряда.

В 1927 году инспекция химической подготовки РККА организационно вошла в ВОХИМУ. Которое стало единым органом руководства химическими войсками и химической службой. В 1927 году 1-й отдельный учебный химический батальон был переформирован в отдельный химический полк. Первым командиром полка был В. Н. Глузко, а в начале 30-х годов - Д. Е. Петухов. Полк готовил кадры рядового, младшего и среднего командного состава для химической службы и химических войск. Одновременно в МВО был сформирован 2-й отдельный химический батальон - командир А. Е. Полянский, а ЛВО - отдельный окружной химический батальон под командованием Разуева. Эти части сыграли большую роль в развертывании химических подразделений и частей в округах, выделяя из своего состава батальоны, укомплектованные обученным личным составом и техникой. В свою очередь химчасти округов организовывали подготовку младшего и среднего командного состава для армий и дивизий. Такая система подготовки кадров военных химиков позволяла не только обеспечить химическую службу и химические войска командными кадрами и инструкторами, но и создать резерв специалистов-химиков.

Собственное производство химического оружия в Советской России пытались наладить с 1922 г. при помощи немцев. В обход Версальских соглашений 14 мая 1923 г. советская и германская стороны подписывают договор о строительстве завода по производству ОВ. Технологическую помощь в строительстве этого завода оказывал концерн Штольценберга в рамках совместного акционерного общества «Берсоль». Производство решили развернуть в Иващенково (впоследствии Чапаевск). Но за три года ничего толком не было сделало - немцы явно не горели желанием делиться технологией и тянули время.

Промышленное производство ОВ (иприт) сначала было налажено в Москве на экспериментальном заводе «Анилтреста». Московский экспериментальный завод «Анилтреста» с 30 августа по 3 сентября 1924 г. выдал первую промышленную партию иприта - 18 пудов (288 кг). А в октябре того же года отечественным ипритом уже снаряжали первую тысячу химических снарядов. Позже на базе этого производства был создан научно-исследовательский институт по разработке ОВ с опытным заводом.

Одним из главных центров по производству химического оружия с середины 1920-х г.г. становится химзавод в городе Чапаевске, выпускавший БОВ вплоть до начала Великой Отечественной войны. Исследования в области усовершенствования средств химического нападения и защиты в нашей стране проводились в открытом 18 июля 1928 г. «Институте химической обороны им. Осоавиахима». Первым руководителем «Института химической обороны» был назначен начальник военно-химического управления РККА Я.М. Фишман, а его заместителем по науке - Н.П. Королев. В роле консультантов при лабораториях института выступали академики Н.Д. Зелинский, Т.В. Хлопин, профессора Н.А. Шилов, А.Н. Гинзбург

Результатом работы отделов занимавшихся разработками средств индивидуальной и коллективной защиты от ОВ, стало принятие на вооружение Красной Армии за период с 1928 по 1941 г.г. 18 новых образцов средств защиты. В 1930 г. впервые в СССР начальником 2-го отдела средств коллективной противохимической защиты С.В. Коротковым был составлен проект герметизации танка и оборудования его ФВУ (фильтровентиляционной установкой). В 1934-1935 г.г. успешно реализовали два проекта по противохимическому оборудованию подвижных объектов - ФВУ оборудовали санитарную машину на базе автомобиля «Форд-АА» и салон-вагон. В «Институте химической обороны» велась интенсивная работа по изысканию режимов дегазации обмундирования, разрабатывались машинные способы обработки вооружения и военной техники. В 1928 г. был сформирован отдел синтеза и анализа ОВ, на базе которого в последующем были созданы отделы радиационной, химической и биологической разведки.

Благодаря деятельности «Института химической обороны им. Осоавиахима», переименованного затем в НИХИ РККА, к началу Великой Отечественной войны войска были оснащены средствами противохимической защиты и имели четкие инструкции по их боевому использованию.

К середине 1930-х г.г. в РККА сформировалась концепция применения химического оружия в ходе войны. Теория химической войны была отработана на многочисленных учениях середины 30-х г.г.

В основе советской химической доктрины лежала концепция «ответного химического удара». Исключительная ориентация СССР на ответный химический удар была закреплена как в международных договорах (Женевское соглашение 1925 г. СССР ратифицировало в 1928 г.), так и в «Системе химического вооружения РККА». В мирное время производство ОВ велось только для испытаний и боевой учебы войск. Запасы военного значения в мирное время не создавались, из-за чего практически все мощности по производству БОВ были законсервированы и требовали длительного срока развертывания производства.

Имевшихся к началу Великой Отечественной войны запасов ОВ было достаточно для 1-2 дней активных боевых действий авиации и химических войск (например, в период прикрытия мобилизации и стратегического развертывания), затем следовало ожидать развертывания производства ОВ и их поставку в войска.

В течение 1930-х г.г. производство БОВ и снаряжение ими боеприпасов развертывалось в Перми, Березниках (Пермская обл.), Бобриках (позже Сталиногорск), Дзержинске, Кинешме, Сталинграде, Кемерово, Щелкове, Воскресенске, Челябинске.

За 1940-1945 г.г. было произведено более 120 тыс. т ОВ в том числе 77.4 тыс. т ипритов, 20.6 тыс. т люизита, 11.1 тыс. т синильной кислоты, 8.3 тыс. т фосгена и 6.1 тыс. т адамсита.

Приказом Реввоенсовета в 1932 г. в Москве была сформирована Военно-химическая академия Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) на базе Военно-технической академии РККА и Второго химико-технологического института. В её состав вошли военно-инженерный, специальный и промышленный факультеты. В годы Великой Отечественной войны академия вместе с войсками химической защиты внесла значительный вклад в победу, помешав фашистам развязать крупномасштабную химическую войну, а огнемётчики покрыли себя неувядаемой славой, совершив немало героических подвигов.

В Великую Отечественную войну в составе химических войск имелись: технические бригады (для постановки дымов и маскировки крупных объектов), бригады, батальоны и роты противохимической защиты, огнемётные батальоны и роты, базы, склады и т. д. Во время войны советские химические войска поддерживали готовность противохимической защиты частей и соединений армии на случай применения противником химического оружия, уничтожали врага с помощью огнемётов и осуществляли дымовую маскировку войск.

Например, характерной особенностью Ленинградского фронта стало получение весьма значительного объёма химического имущества и вооружения от местной промышленности (498 вагонов только за период с 22 июня по 31 декабря 1941 г.). Ни один фронт в годы войны не работал так плотно и продуктивно по изысканию возможностей и использованию местной производственной базы. Много пользы принесли широкое и эффективное сотрудничество военных специалистов с научными организациями и учреждениями, расположенными в Ленинграде, рационализаторская и изобретательская работа. Так, 30 июля 1941 года из Научно-испытательного химического института ВМФ на имя начальника химотдела полковника В.С. Довгаля поступило для согласования тактико-техническое задание на стационарный огнемёт4. В сентябре из числа имевшихся в наличии на заводе № 174 имени К.Е. Ворошилова комплектов оборудования огнемётных танков ОТ-133 были установлены 30 огнемётных точек на укреплённом рубеже под Ленинградом. Тогда же Ленинградским текстильным институтом были предложены натриевый запал для воспламенения огнесмеси в бутылках и дополнительная смесь для воспламенения бутылок натриевыми запалами в зимних условиях при низкой температуре, что без задержек стало использоваться. Ценной оказалась разработка сотрудниками Государственного института прикладной химии огнезащитной замазки. После удачных испытаний почти все чердачные помещения (90 проц.) были обработаны этим составом в течение августа—сентября.

Отличительной особенностью боевой деятельности химических войск Ленинградского фронта являлись условия осадного положения. Вместе с тем, если сравнивать с другими фронтами, здесь постоянно ощущалась реальная угроза применения противником химического оружия. Хотя ПХЗ войск и объектов тыла и не прошла проверку в условиях действительной химической войны, однако осуществлявшее её специфическое формирование РККА явилось, как утверждали исследователи, «службой реально действующей».

С окончанием Второй Мировой войны угроза применения БОВ не исчезла и в СССР исследования в этой области продолжались вплоть до окончательного запрещения производства ОВ и средств их доставки в 1987 г.

После Второй Мировой войны ОВ применялись в целом ряде локальных конфликтов. Известны факты применения химического оружия армией США против КНДР и Вьетнама. С 1945 по 1980-е г.г. на Западе использовались только 2 вида ОВ: лакриматоры (CS: 2-хлорбензилиденмалонодинитрил - слезоточивый газ) и дефолианты - химические вещества из группы гербицидов. Одного только CS было применено 6800 тонн. Дефолианты относятся к классу фитотоксикантов - химических веществ вызывающих опадание листвы с растений и применяются для демаскировки объектов противника.

Во время боевых действий в Корее ОВ применялись армией США как против войск КНА и КНД, так и против мирного населения и военнопленных. По неполным данным, с 27 февраля 1952 г. до конца июня 1953 г. отмечено свыше ста случаев применения химических снарядов и бомб американскими и южнокорейскими войсками только по войскам КНД. В результате 1095 человек получили отравление, из них 145 скончалось. Более 40 случаев применения химического оружия были отмечено и по военнопленным. Наибольшее количество химических снарядов было выпущено по войскам КНА 1 мая 1952 г. Симптомы поражения с большой вероятностью свидетельствуют, что в качестве снаряжения для химических боеприпасов использовались дифенилцианарсин или дифенилхлорарсин, а также синильная кислота.

Против военнопленных американцы применяли слезоточивые и кожно-нарывные ОВ, причем слезоточивые вещества использовались неоднократно. 10 июня 1952 г. в лагере № 76 на о. Кочжедо американские надзиратели три раза обрызгивали военнопленных липкой ядовитой жидкость, являвшейся кожно-нарывным ОВ.

18 мая 1952 г. на о. Кочжедо в трех секторах лагеря против военнопленных были применены слезоточивые ОВ. Итогом этой «вполне законной» по мнению американцев акции, стала смерть 24 человек. Еще 46 потеряли зрение. Неоднократно в лагерях на о. Кочжедо американскими и южнокорейскими солдатами против военнопленных использовались химические гранаты. Даже после заключения перемирия в течение 33 дней работы комиссии Красного Креста отмечены 32 случая применения американцами химических гранат.

Целенаправленная работа над средствами уничтожения растительности была начата в США еще в годы Второй Мировой войны. Достигнутый уже к концу войны уровень разработки гербицидов, по мнению американских специалистов, мог позволить их практическое применение. Однако исследования для военных целей продолжались, и лишь в 1961 г. был выбран «подходящий» полигон. Применение химикатов по уничтожению растительности в Южном Вьетнаме было начато вооруженными силами США в августе 1961 г. с санкции президента Кеннеди.

Гербицидами обрабатывались все районы Южного Вьетнама - от демилитаризованной зоны до дельты реки Меконг, а также многие районы Лаоса и Кампучии - везде и всюду, где по предположению американцев, могли находиться отряды Народных вооруженных сил освобождения (НВСО) Южного Вьетнама или пролегать их коммуникации.

Воздействию гербицидов наряду с древесной растительностью стали подвергаться также поля, сады и каучуковые плантации. С 1965 г. химикаты распылялись над полями Лаоса (особенно в его южной и восточной частях), спустя два года - уже в северной части демилитаризованной зоны, а также в прилегающих к ней районах ДРВ. Лесные массивы и поля обрабатывались по заявкам командиров американских частей, дислоцированных в Южном Вьетнаме. Распыление гербицидов производилось с помощью не только авиации, но и специальных наземных устройств, имевшихся в американских войсках и сайгонских частях. Особенно интенсивно гербициды использовались в 1964 - 1966 г.г. для уничтожения мангровых лесов на южном побережье Южного Вьетнама и на берегах судоходных каналов, ведущих в Сайгон, а также лесов демилитаризованной зоны. В операциях были полностью заняты две авиационные эскадрильи ВВС США. Максимальных размеров применение химических противорастительных средств достигло в 1967 г. В дальнейшем интенсивность операций колебалась в зависимости от напряженности военных действий.

В Южном Вьетнаме в ходе операции «Рэнч хэнд» американцы испытали 15 различных химических веществ и рецептур для уничтожения посевов, плантаций культурных растений и древесно-кустарниковой растительности.

Общее количество химических средств уничтожения растительности, израсходованных вооруженными силами США с 1961 по 1971 г., составило 90 тыс. т, или 72.4 млн. л. Преимущественно использовались четыре гербицидные рецептуры: пурпурная, оранжевая, белая и голубая. Наибольшее применение в Южном Вьетнаме нашли рецептуры: оранжевая - против лесов и голубая - против посевов риса и других сельскохозяйственных культур.

В течение 10 лет, в период с 1961 по 1971 г., почти десятая часть территории Южного Вьетнама, включая 44% всех его лесных массивов, подверглась обработке дефолиантами и гербицидами, предназначенными соответственно для удаления листвы и полного уничтожения растительности. В результате всех этих действий были почти полностью уничтожены мангровые леса (500 тыс. га), поражено около 1 млн. га (60%) джунглей и более 100 тыс. га (30%) равнинных лесов. Урожайность каучуковых плантаций упала с 1960 г. на 75%. Было уничтожено от 40 до 100% посевов бананов, риса, сладкого картофеля, папайи, помидоров, 70% кокосовых плантаций, 60% гевеи, 110 тыс. га плантаций казуарины. Из многочисленных видов древесно-кустарниковых пород влажного тропического леса в районах поражений гербицидами остались лишь единичные виды деревьев и несколько видов колючих трав, не пригодных в корм скоту.

Уничтожение растительности серьезно повлияло на экологический баланс Вьетнама. В районах поражения из 150 видов птиц осталось 18, почти полностью исчезли земноводные и даже насекомые. Уменьшилось число, и изменился состав рыб в реках. Ядохимикаты нарушили микробиологический состав почв, отравили растения. Изменился также видовой состав клещей, в частности появились клещи-разносчики опасных болезней. Изменились виды комаров, в отдаленных от моря районах появились, вместо безвредных комаров-эндемиков, комары характерные для приморских лесов типа мангровых. Они являются главными разносчиками малярии во Вьетнаме и в соседних странах.

Химические средства, применявшиеся США в Индокитае, были направлены не только против природы, но и против людей. Американцами во Вьетнаме применялись такие гербициды и с такими высокими нормами расхода, которые представляли несомненную опасность для человека. Так, например, пиклорам обладает такой же стойкостью и так же ядовит, как ДДТ, запрещенный повсеместно.

К тому времени уже было известно, что отравление ядом 2,4,5-Т приводит к зародышевым деформациям у некоторых домашних животных. Следует отметить, что эти ядохимикаты применялись в огромных концентрациях, иногда в 13 раз превышающих допустимые и рекомендованные к использованию в самих США. Опрыскиванию этими химикатами подвергалась не только растительность, но и люди. Особенно губительным было применение диоксина, который, как утверждали американцы, «по ошибке» входил в состав оранжевой рецептуры. Всего над Южным Вьетнамом было распылено несколько сотен килограммов диоксина, который является ядовитым для человека в долях миллиграмма.

Американские специалисты не могли не знать о его смертоносных свойствах - хотя бы по случаям поражений на предприятиях ряда химических фирм, в том числе по результатам аварии на химическом заводе в Амстердаме в 1963 г. Являясь стойким веществом, диоксин до сих пор обнаруживается во Вьетнаме в районах применения оранжевой рецептуры, как в поверхностных, так и в глубинных (до 2 м) пробах грунта. Этот яд, попадая в организм с водой и продуктами питания, вызывает раковые заболевания, особенно печени и крови, массовые врожденные уродства детей и многочисленные нарушения нормального течения беременности. Медико-статистические данные, полученные вьетнамскими врачами, свидетельствуют, что эти патологии проявляются спустя много лет после окончания применения американцами оранжевой рецептуры, и есть основания опасаться за их рост в будущем.

К «несмертельным», по утверждениям американцев ОВ, которые использовали во Вьетнаме относятся: СS - ортохлоробензилиден малононитрил и его рецептурные формы, СN - хлорацетофенон, DМ - адамсит или хлордигидрофенарсазин, CNS - рецептурная форма хлорпикрина, ВАЕ - бромацетон, ВZ - хинуклидил-3-бензилат. Вещество СS в концентрации 0.05-0.1 мг/м3 оказывает раздражающее действие, 1-5 мг/м3-становится невыносимым, выше 40-75 мг/м3 - может вызывать смерть в течение минуты.

На совещании Международного центра по изучению военных преступлений, состоявшемся в Париже в июле 1968 г, было установлено, что в определенных условиях вещество СS является смертельным оружием. Эти условия (использование СS в большом количестве в замкнутом пространстве) существовали во Вьетнаме. С помощью газа СS мирное население выживалось из деревень, партизаны изгонялись из пещер и убежищ, где легко создавались смертельные концентрации вещества СS, превращая эти убежища в «газовые камеры».

От химической войны пострадали не только население Индокитая, но и тысячи участников американской кампании во Вьетнаме. Так, вопреки утверждениям министерства обороны США, тысячи американских солдат оказались жертвами химического нападения своих же войск. Многие ветераны вьетнамской войны потребовали в связи с этим проведения лечения различных заболеваний от язвы до рака. Только в Чикаго насчитывается 2,000 ветеранов, обнаруживших у себя симптомы воздействия диоксина.

По утверждению западных источников, Советские войска в Афганистане тоже применяли химическое оружие. Иностранные журналисты намеренно «сгустили краску» с целью еще раз подчеркнуть «жестокость советских солдат». Гораздо проще было использовать для «выкуривания» душманов из пещер и подземных укрытий выхлопные газы танка или БМП. Нельзя исключать возможность применения ОВ раздражающего действия - хлорпикрин или CS. Одним из главных источников финансирования душманов было выращивание опиумного мака. Для уничтожения маковых плантаций, возможно, использовались ядохимикаты, что также могло быть воспринято как применение БОВ.

Годы Холодной войны – кульминационный этап в развитии войск РХБЗ. Именно в годы противостояния СССР и США были изобретены новейшие средства радиационного, химического и биологического поражения потенциального противника, а средствам защиты от возможного воздействия уделялось не меньше внимания, чем разработкам в области наступательных вооружений. Задачи войск РХБЗ тесно пересекались с задачами подразделений гражданской обороны и тыла, что определило специфику их развития на годы вперёд. С появлением ядерного и биологического оружия объём задач химических войск резко возрос и стал включать также защиту от радиоактивных и бактериальных средств.

Славной и одновременно трагической страницей истории войск РХБЗ является их участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Героическим трудом военнослужащих, а зачастую и ценой их здоровья и жизни, от губительной радиации были очищены огромные территории, спасены тысячи жизней.

В 2002 году войска были переименованы в войска радиационной, химической и биологической защиты.

На войска РХБЗ в настоящее время возлагается выполнение следующих задач:

  • обнаружение и засечка ядерных взрывов;
  • ведение радиационной, химической и биологической разведки, проведения дозиметрического и химического контроля;
  • оценка радиационной, химической и биологической обстановки после применения противником ОМП, разрушений (аварий) радиационно, химически, биологически опасных объектов;
  • осуществление специальной обработки личного состава, вооружения, техники, обеззараживание участков местности и военных объектов;
  • контроль за изменением степени зараженности местности радиоактивными продуктами;
  • нанесение потерь противнику применением зажигательного оружия;
  • аэрозольное противодействие высокоточному оружию и средствам разведки противника;
  • осуществление аэрозольной (дымовой) маскировки войск и объектов;
  • снабжение соединений и частей вооружением и средствами радиационной, химической и биологической защиты;
  • ремонт вооружения и средств радиационной, химической и биологической защиты;
  • оценка последствий и прогнозирование возможной радиационной, химической и биологической обстановки;
  • ликвидации последствий аварий (разрушений) на радиационно, химически и биологически опасных объектах;
  • обучение личного состава других родов войск и гражданского населения поведению в аварийных ситуациях, связанных с радиационным, химическим или биологическим загрязнением, обучение обращению со средствами индивидуальной защиты.

Войска РХБЗ развиваются как войска двойного назначения, способные решать задачи как в военное, так и в мирное время при ликвидации последствий аварий и катастроф на радиационно, химически и биологически опасных промышленных предприятиях. Дальнейшее наращивание их возможностей осуществляется путем создания современной системы выявления и оценки масштабов и последствий применения оружия массового поражения, интегрированной с автоматизированными системами управления войсками и оружием и устойчиво функционирующей в условиях применения ОМП и сильного радиоэлектронного противодействия. Наряду с этим предусмотрено оснащение соединений, частей и подразделений РХБЗ новыми, высокоэффективными средствами РХБ разведки, индивидуальной и коллективной защиты, техническими средствами снижения заметности и маскировки, огнеметно-зажигательным вооружением, а также внедрение более совершенных веществ, рецептур, способов и технических средств специальной обработки. Взамен устаревших огнеметов РПО-А поставляются реактивные пехотные огнеметы РПО ПДМ-А, по своим боевым возможностям и характеристикам превосходящие своего предшественника более чем в 2 раза. Данная модификация огнемета РПО ПДМ-А выполнена в термобарическом снаряжении и очень эффективна для поражения живой силы противника, расположенной в долговременных огневых и фортификационных сооружениях, а также для уничтожения автомобилей и легкобронированной техники. Поступают на вооружение также не уступающие лучшим зарубежным аналогам машины химической разведки РХМ-6, оборудование которых смонтировано на базе бронетранспортера БТР-80 высокой проходимости. Они являются более чем достойной заменой верой и правдой служившим многие годы машинам РХМ-4-01.

Новая техника по своим боевым возможностям уникальна и позволяет вести радиационную, химическую и биологическую разведку в автоматическом режиме, в том числе дистанционно. Встроенная система космической навигации дает широкий спектр возможностей оперативно получать всю информацию о заражении местности и объектов в режиме реального времени, отражать ее на электронной карте и передавать через единую автоматизированную систему управления войсками. Более того, с помощью автоматического метеорологического комплекта есть возможность прогнозировать динамику развития РХБ обстановки.

Вся техника и вооружение отвечает современным требованиям, а оказываясь в руках грамотных специалистов, позволяет качественно и успешно выполнить самые разные задачи, своевременно прогнозировать техногенные аварии и катастрофы, оказывать помощь в их ликвидации, обеспечивать безопасность действий войск в зонах заражения.

Специалистов для войск РХБЗ готовят:

  • Военная академия войск радиационной, химической и биологической защиты и инженерных войск имени Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко (г.Кострома, ул. Горького, 1).
  • Саратовский военный институт радиационной, химической и биологической защиты (г. Саратов, просп. 50 лет Октября, 5)
  • Казанский государственный технологический университет (г.Казань, ул. Карла Маркса, 68)
  • Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н.Ельцина (г.Екатеринбург, Втузгородок, ул. Мира, 19)

В 2006 г. Военная академия войск радиационной, химической и биологической (РХБ) защиты и инженерных войск имени Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко переведена из Москвы в Кострому с присоединением к ней Костромского высшего военного командно-инженерного училища РХБ защиты. Сегодня академия является не только высшим военно-учебным заведением Вооруженных Сил, но и крупным научным центром по проблемам технологии органических веществ, РХБ защиты и безопасности, разработки и производства специальных материалов и средств биологической защиты войск и окружающей среды. В настоящее время в академии готовятся офицеры с высшим профессиональным образованием, научно-педагогические и научные кадры высшей квалификации, проводится переподготовка и повышение квалификации военнослужащих и лиц гражданского персонала, ведутся фундаментальные и прикладные научные исследования, направленные на решение проблем укрепления обороноспособности и безопасности страны и совершенствование профессионального образования военнослужащих.

Источники:

  • Все вузы России 2011/2012 год. Справочник для поступающих в вузы. Издание, содержащее информацию о новых условиях приёма в вузы. – Москва: РИПОЛ классик, 2010. – 400с.
  • Коршунов Э. Л. Химические войска ленинградского фронта в Великой Отечественной войне / Э.Л.Коршунов. // Военно-исторический журнал. - 2011. - №3 . - С.20-23.
  • День войск радиационной, химической и биологической защиты [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.calend.ru/holidays/0/0/622/ - 30.04.2013.
  • 13 ноября — День войск радиационной, химической и биологической защиты [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://topwar.ru/20953-13-noyabrya-den-voysk-radiacionnoy-himicheskoy-i-biologicheskoy-zaschity.html - 30.04.2013.
  • Войска радиационной, химической и биологической защиты [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://ru.wikipedia.org/wiki/%C2%EE%E9%F1%EA%E0_%F0%E0%E4%E8%E0%F6% - 30.04.2013.
  • Армия России. На службе Отечеству. День войск радиационной, химической и биологической защиты[Электронный ресурс] – Режим доступа: http://armyrus.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=1124 – 30.04.2013.
  • Химические войска и химическая служба периода 1920 -1930 [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://himvoiska.narod.ru/himvoiska20th.html - 30.04.2013.
  • Павленко Е., Митьков Е. История химического оружия [Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.dogswar.ru/armii-mira/vooryjenie/3577-istoriia-himicheskog.html?showall – 14.05.2013.
  • Войска РХБЗ ВС России[Электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.structure.mil.ru/structure/f … 354@egNews – 30.04.2013.